Под гнетом бесконечных потоков информации, бьющих со всех сторон, современная татуировка претерпевает ряд изменений. Ежедневная рутина не щадит никого, она давит c новой силой, замыкая круг на постоянном поиске смысла. «Что? Смысл в татуировке? О чем вы?» — интернет сообщества пестрят возмущениями, пытаясь балансировать где-то между «глубокой философией» и тем, что «просто понравилось».

Новые течения в тату культуре становятся похожими на монету, которую подбрасывают так же часто, как говорят об искусстве. Но иногда проблема падает «ребром» и обнажаем мысль, которой просто хочется поделиться. И в этом ключе так называемый жизненный реализм пробивается темным пятном на полотне тату культуры.

Грусть — это поток мыслей, который сложно остановить. Так почему бы не запечатлеть его на себе? В данном контексте жизненный реализм становится ежедневным ритуалом, в котором хаос эмоций обретает четкую форму и находит свое выражение на коже. Ведь все, что нам приходится переживать, проникает в любую сферу нашего существования. Тату мастера творят целую историю, где каждая деталь приводит к сюжету, который каждый переживал по-своему. Это личное, которое остается на коже навсегда.

У тату мастера свой путь, который он выстраивает через творческую мысль. Это его эмоции, но они могут найти свое выражение в каждом из нас. И те, кто узнают в этом себя, не остаются равнодушными — они увековечивают на себе то, что привыкли хранить в молчании.

Когда мне было лет девять, отец пришел на новый год со свежей первой татуировкой, и мне все это показалось таким интересным, что я сказал, что стану татуировщиком. Правда, позже я эту идею забросил. И вот лет шесть назад решил, что хочу заниматься татуировкой, но именно такой, как я ее называл «примитивная графика». Начал учиться рисовать, тренировался на себе, на отце, на друзьях. Вот, кстати, сейчас смотрю профили начинающих «татуировщиков», которые с первого дня деньги берут за «работы», смешно и страшно, люди ведь и правда платят. Ну а потом думаю: «хэндпоук? а это интересно», и начал заниматься им, также потренировавшись на себе и на отце.

Стиль, в котором я работаю, я называю postprimitive traditional — этакий эклектический стиль, в котором я сначала смешал графику с традом, а потом все упростил по-максимуму, убрал дотворк и отмывочки на рисунках. Простоты я хотел добиться максимальной (ну не в плане дойти до уровня наскальной живописи, а в рамках моего стиля), чтобы сохранить выразительность, плавность линий, какую-то мягкость, но в то же время слегка сыроватый вид. Плюс у меня еще проекты, которые возникли на время, но остались навсегда. Например, 366DaysOfSorrow и SSaoTW (ну и iwdpfyp, но это я просто портреты рисую людей, руку набиваю). С 366DoS, я думаю все понятно: каждый день в течении года я должен был выкладывать любой эскиз или работы на тему печали, это был такой вызов себе самому. SSaoTW — это уже сложнее, это как раз и есть вся суть моих работ, стиль, настроение, модное слово «конценция» (не люблю его), лучше скажу «философия».

Что может послужить для меня вдохновением? Да все, что угодно. Музыка, книги, кино, люди, разбитые сердца, продуктивный алкоголизм, ночь, философия, женщины, природа, бары, конфликты, бомжи на газоне у меня за домом. Жизнь во всех проявлениях и есть вдохновение.

В моих работах больше грустного, конечно же. Это жизнь. Я вообще считаю, что плохое, грустное, тяжелое, тоскливое и прочее как раз-таки и оставляют след на сердцах людей, это же потом через всю их жизнь может идти или разом все поменять. Я вообще тревожный и печальный парень, различного рода разочаровывающие и печальные вещи происходили в жизни. Знаю, что бывает и хуже, но я и не собираюсь в соревнованиях участие принимать. Потом в философию еще нырнул, ну и все, тут только один конец.

Изобразительное искусство — это, как по мне, лучший способ быстро и наглядно передать все, зритель сразу понимает и чувствует то, что ты хотел до него донести, если нет — идет дальше, тут нет подтекста, это не концептуализм какой-нибудь, не контемпорари. Я еще стихи пишу, музыку, все тоже грустное, но это чисто для себя.

Ориентируюсь я, конечно же, на себя, потому и клиенты у меня в Москве волнами какими-то, очень уж люди от трендов зависят, а я не могу себе позволить измену своему «я». Очень радует, что люди чувствуют то же, что им близко мое творчество, что они ходят, делают татуировки, общаются со мной, это всегда здорово — находить людей, которые чувствую так же или приближенно. Люди ходят вообще разные, любых профессий, любого положения в обществе, любого возраста, это очень здорово.

Вообще ни за что не назвал бы творчество свое или себя депрессивным. Тут другая идея, другой посыл. Я работаю и живу с тем, что назвал бы «каждодневный нуар», это есть почти у всех, я почти уверен. Особенно в городах. Чистый экзистенциализм, абсурдизм, как хотите. Это то, с чем каждый день сталкивается почти каждый человек: город, одиночество, рефлексия всяческая, воспоминания, прошлое, неудавшиеся попытки любить, разбитое сердце как результат, попытки «заполнить пустоту» (как сейчас любят), только заполнить ее более изощренными интересными и глубокими способами что ли, нежели тусоваться, хотя каждому свое. Ну и так далее, тут вся цепь интуитивно понятна.

Является ли мое творчество противопоставлением чему либо? Да, да и еще раз да. Я уже говорил о современной молодежи, которая «заполняет пустоту» тусовками, наркотиками ну и так далее, они убегают от внутренних проблем, просто будто кидают плед на кучу мусора и старых вещей в углу, словно это все магическим образом исчезнет. Тут я уже стою на позиции принятия. Принял, разобрал, сделал выводы, а затем живешь дальше уже используя все это как бесценный опыт или как то, что сделало тебя тобой. У меня и лиц-то на картинках веселых нет, если кто смеется, то обязательно есть слеза. Ведь смех и улыбка на лице с затаенной грустью в душе — это классическая картина.

Всё началось ещё с раннего детства, я очень любил портить книги, рисовал на страницах всяких ковбоев, которые мочат друга друга, я тогда очень сильно любил вестерны с Клинтом Иствудом. В целом, наверное мне передалось это от отца, он любил рисовать одиночество, например от него осталась всего одна картина — одинокая лодка на берегу — и я решил увековечить её на своей коже.

Я не знаю как можно назвать стиль в котором я работаю, на меня сильно повлияла комиксная рисовка, я просто обожал комикс Gen13, потом сам начал рисовать комиксы, у меня например был свой персонаж Сатана, которому жизнь регулярно даёт по *балу, и у него ничего не выходит. Меня много чего вдохновляет, чувства, например, — они повсюду, об этом пишут песни, снимают кино, рисуют, я считаю, что всё взаимовдохновляемо.

Мои работы однажды хорошо охарактеризовал клиент. У него довольно грустная история и он сказал: «бл*, чувак, это реализм, только жизненный». Так что это всё сюжеты, вырванные из жизни.

Моя комната, состояние лёгкого алкогольного опьянения, пластинка с любимой музыкой — пожалуй, это та самая идеальная обстановка, где я могу творить.

Свое творчество я могу назвать противостоянием. Взять хотя бы персонажа not a hero, это противостояние самому себе, то, что внутри у большинства сегодня. Как сказал Игорь о нынешней молодёжи — спасаться наркотой, тусовками и *блей на один раз... от грусти и одиночества тебя никакие герои не спасут.

Я считаю что нынешняя татуировка в п**де. Я конечно же не считаю, что татуировка или рисунок должны нести определённый смысл, но сам факт того что сейчас к татуировкам относятся как к шмотками из массмаркета, это х**во, что на что-то определённое в тату индустрии есть мода. Мне кажется, что нужно набивать свои интересы, либо что-то связанное с событиями определённых моментов в жизни. Кожа должна быть твоей личной историей, ну это чисто моё мнение. Сейчас, кстати, в моде вроде как х*и и п**ды набивать. Недавно были пальмы и авокадо.

Я не считаю направление, в котором я работаю, авангардом или сюрреализмом, мне все равно, кто и как это назовёт. Я не особо силён в каких-то там терминах, я просто рисую то, что у меня в голове, вдохновляясь тем, что происходит в моей жизни. Именно на себя я и ориентируюсь в первую очередь, и другие люди находят в этом что-то по душе себе, потому что, если посмотреть вокруг, все не так уж и круто, как кажется, и когда ты это принимаешь, ты живёшь по-настоящему, без всяких еб*чих иллюзий.

«Рисовать я начал еще в раннем детстве, когда мне было лет 7. Рисовал тогда только машины, потом увлекся граффити и бомбил дворы, закрытые парковки, крыши домов. В то время граффити было популярным и я не смог пропустить этот движ, ибо все мои одноклассники тоже этим занимались. В школе часто рисовал на полях рабочих тетрадей, за что мои выполненные задания часто получали низкие оценки. С училищем произошла та же ситуация: рисовал в тетрадях, где один лист был исписан конспектом, а второй был весь в рисунках (вроде даже остались эти тетрадки и в них можно найти достойные работы, использовать их как эскизы).

Когда я выучился, мне, как и любому нормальному человеку, нужно было искать работу, но ничего не нравилось или не мог работать по каким-то причинам, либо меня вовсе не брали. Нынешним творчеством я начал заниматься после того, как сделал себе первую татуировку. Мне настолько это понравилось, так сильно вдохновило, что я решил продолжать. Это меня «бустануло» и вот, теперь я стал тем, кем стал. В итоге то, чем сейчас занимаюсь — рисую эскизы татуировок, логотипы, оформления профилей и групп в социальных сетях, принты на одежду, стикеры. Недавно начал практиковаться в татуировке, выбрал для начала практики технику хэндпоук.

Я не знаю, можно ли это назвать полноценным стилем, потому как приличное большинство моих работ - отголоски графики, лайнворка, блэкворка. Отличие от других работ заключается только в настроении этих рисунков, оно почти всегда депрессивное. На мои рисунки влияет мое настроение либо окружающая действительность.

Так как я живу в не самом большом и красивом городе, у меня немного друзей и общих интересов с другими людьми, и последние несколько лет испытываю психологические проблемы, а по натуре меланхолик и домосед, мой «стиль» можно объяснить просто нынешним состоянием. Исходя из всего этого, мои работы и получаются такими мрачными, депрессивными, эмоциональными и содержат в себе один посыл - «все вокруг очень плохо».

Когда мне задают вопрос, типа «почему твои рисунки такие грустные и мрачные», я отвечаю, что человек я совсем не позитивный. Мне не нравится веселая музыка, не нравятся комедийные сериалы и фильмы, не люблю шутки, хоть и могу иногда пошутить. Мне по душе и приятнее постоянно быть печальным, находиться в одиночестве, вечно страдать. Мне подходит выражение «самопознание через саморазрушение», ибо так я понимаю, что на мне сказывается положительно, а что негативно. Возможно, со временем мое мировоззрение и восприятие действительности изменится в другую сторону, и тогда рисунки станут «веселее», а пока депрессняк в работах меня устраивает, как и мою аудиторию.

Мне приятно работать в одиночестве и полутьме, когда не мешает никто и ничто. Когда комнату полностью заполняет громкая музыка, помогая сконцентрироваться на одном занятии (мои мысли - мои враги). Музыка тоже нужна специфическая, где посыл или вокал с нотками грусти, боли, безысходности.

Все наверное сталкивались с таким жутким утомлением от длительных разговоров с людьми, чувствовали раздражение на работе, которое выматывало и выводило всех внутренних демонов наружу, пожирая хорошее настроение и превращая его в мусор, или когда просто-напросто не хочется ничего делать. Мне это иногда наоборот помогает работать, ибо во всем этом есть ЭМОЦИЯ, которую изобразить для меня так важно.

Лучше всего мои рисунки получаются в то время, когда я чем-то удручен, расстроен, воодушевлен, разгневан и так далее. Например, после расставания с любимым человеком мой уровень сильно возрос в плане содержания романтических чувств и эмоций, и они были отнюдь не позитивными, что сыграло большую роль на образовании стабильности в подаче тем в дальнейшем.

В большинстве работ я стараюсь изобразить те проблемы, которые регулярно случаются как у меня, так и у других людей, тем самым показывая, что я их понимаю, что мне знакомо это чувство или состояние души. Я пишу и рисую о том, что людей беспокоит, дабы показать им, что они не одни такие и с этим можно бороться.

Одиночество - то, как я живу. Вполне можно назвать меня отшельником, потому что я мало контактирую с людьми, редко выхожу на улицу. Мне проще существовать в одиночку, и я создаю для себя отдельный мир в помещении, где все так, как нужно.

В некоторых моих работах идет прямая ассоциация с людьми, местами, случаями, только в них отображается мое личное мнение и видение той или иной ситуации. Нацеленность на реалистичные работы (не в плане стилистики, а в плане смысла) способствует более четкому представлению и пониманию социальных проблем у зрителя. Что-то фантазийное, абстрактное и даже трешовое в моей деятельности тоже прослеживается, но довольно редко и в качестве какой-либо метафоры. Все же лучше, когда человек понимает тебя правильно.

Депрессивность и суицидальные мысли у молодежи сейчас сильно распространены и это плохо сказывается на их успехах, здоровье в целом, развитию их мировоззрения. Я своими рисунками хочу обратить на эти проблемы внимание. То, какое количество людей их понимает, меня пугает, если честно. Ощущение такое, словно этих людей «недолюбили», пренебрегают их существованием, они постоянно находятся в угнетенном состоянии, испытывают кучу проблем разного рода. На это нужно обратить внимание и как-то воодушевить людей, каким-нибудь образом начать заботится о психологическом спокойствии молодежи. Этим я и занимаюсь, мало-помалу.

Пусть мои работы выглядят мрачными и романтизируют смерть, я всегда поддерживаю и общаюсь со всеми, кто мне пишет, как с друзьями, помогая им решить какие-то проблемы, выражаю понимание, потому что сам такой же, но мне уже вряд ли можно помочь. Жертвую собой.

Вдохновившись чем-то, я могу совершенно позабыть о других вещах или делах. Мне это помогает, как уже писал, успокоиться и сконцентрироваться на чем-то определенном, и в итоге то, что я делаю, получается хорошо. С мыслями то же самое: думаю о чем-либо грустном — попадаю в некий лечебный транс. Через какое-то время я смотрю на проделанную работу со стороны и осознаю корень той или иной проблемы, после чего у меня выходит от нее избавиться. Вот так, благодаря своим же рисункам, получается решать, казалось бы, не решаемое. Только нужно знать меру, дабы не усугубить свое положение.

Мое творчество — это состояние моей души, полет фантазии, флешбеки памяти. Все, что отображено на рисунках и написано в прозе, стихах — фрагмент меня или моей жизни, которым я осмелился поделиться с окружающими. Просто порой они знакомы человеку, который видит или читает то, что я нарисовал, написал. Ориентируюсь на себя, ибо не будь я таким, какой есть — вряд ли бы у меня вышло что-то дельное, потому как делать то, что хотят другие — неправильно, и это плохо формирует индивидуальность человека. Мое мнение таково.»

Каждое событие, происходящее в мире, накладывает отпечаток на мыслях, словах и действиях. Можно ли юных искателей смысла в пучине жизни назвать «поколением грусти»? Безусловно, да. Планета дает нам тысячи возможностей, из которых нужно выстроить свой фундамент и занять место на поле мирового боя. Творческая личность — это персонаж, который так или иначе становится главным героем трагедии в трех действиях — постоянными сомнениями, сложностями выбора и поиском самого себя.

Эстетика меланхолии вообще человечеству присуща, люди вообще самоеды. Мы любим погрустить, упиваемся этим чувством, кто-то показушно, кто-то пускает это в творчество, как-то так. Все индивидуально.

Нынешнее поколение — это, скорее, поколение толстовок Trasher и наркоты, татуировщиков с китайскими тату машинками. Грусть для меня — это самая искренняя эмоция, пожалуй. Думаю, смысла копать глубже нет, все это переживают, просто по-разному смотрят на это, лично я в грусти плохого ничего не вижу, как и в одиночестве.

С тем, что нынешнее поколение подвержено депрессивности, я согласен. Круг моего общения, к примеру, сплошь такой и это неудивительно. Это заметно во всем: в музыке, искусстве, литературе, как проводят свое свободное время молодые люди и какие у них приоритеты в жизни, как они себя чувствуют и о чем рассказывают, что делают. В прочем, никто не живет без проблем. А вот «светлая» или «темная» эта грусть — я не могу сказать, ибо люди разные, соответственно и ощущают себя по-разному.

Для меня грустное настроение является главным источником вдохновения, поэтому оно кажется мне приятным, как бы парадоксально это ни выглядело. Я умею пользоваться своим настроением, нашел свое дело и вкладываю свои эмоции в него, тем самым освобождая себя от оков печали.

К сожалению, так делать может не каждый. Стоит найти свое дело, погрузиться в него, всецело посвятить себя ему, и станет легче жить. Если же просто копить всю грязь внутри себя, то, естественно, это негативно скажется на развитии личности, качестве жизни и получению удовольствия от нее и много чего еще.»

Жизненный реализм — это отражение внутреннего, которое не прячется за внешним. Это открытый диалог между автором и клиентом на темы, к которым никто не остается равнодушным, но к чему не каждый готов.

Татуировка — это завуалированное, но всегда читаемое слово мастера, написанное на много страниц. Они наполнены внутренним «я», которое рвется наружу. Грусть — это всегда что-то личное. То, что каждый из нас хочет сказать, но боится произнести. И в этот момент татуировка начинает говорить за тебя, обнажая самые искренние эмоции.

Тату культура не для широких масс, не для общего понимания, не для тех, кто привык жить по сценарию. И то, что она становится чьим-то выражением личного — вполне естественный процесс. Процесс, который позволяет взглянуть на татуировку под новым углом.