Heavenly Beauty Tattoo
в доме Наркомфина
в доме Наркомфина
почему памятник культурного наследия может стать эпицентром московского авангарда
Что возникает в голове у зрителя, когда он представляет среднестатистическую тату студию? Перед глазами невольно рисуются стандартные прямоугольные монообъемы, а руки незримо расставляют кушетку в самый светлый угол комнаты. Так или иначе, общее впечатление о локации и атмосфера, созданная в ней, почти никогда не привносят в нашу жизнь вдохновение, а сам процесс ничем не отличается от стандартных механизмов и действий.
Но за этим текстом вас ждет череда удивительных открытий. Ведь речь пойдет не просто о тату студии, а о целой истории, в стены которой заключено пространство Heavenly Beauty Tattoo. Вот он, свежий взгляд на то, как знаковое место может получить новое воплощение и разгореться умами творческих единиц. Которые, к слову, уже оставили своей след в тату культуре.
Но за этим текстом вас ждет череда удивительных открытий. Ведь речь пойдет не просто о тату студии, а о целой истории, в стены которой заключено пространство Heavenly Beauty Tattoo. Вот он, свежий взгляд на то, как знаковое место может получить новое воплощение и разгореться умами творческих единиц. Которые, к слову, уже оставили своей след в тату культуре.
Фото: Афиша Daily
О доме Наркомфина были написаны уже тысячи слов устами десятков изданий. Однако, до недавнего времени о памятнике советского конструктивизма многие не могли даже подозревать. Что примечательно, у этой истории из шести этажей есть даже свой сайт, который потенциально может заинтересовать любого почитателя советской архитектуры.
Эпоха авангарда не была скупа на эксперименты, и дом Наркомфина — наглядное тому подтверждение. Архитектура здания буквально «ломает» представление о понятии «этаж». И в этом стоит убедиться, оказавшись внутри, наедине с так называемой «ячейкой» — именно так называются двухуровневые квартиры, теснящиеся в длинных коридорах из потрескавшихся стен.
Эпоха авангарда не была скупа на эксперименты, и дом Наркомфина — наглядное тому подтверждение. Архитектура здания буквально «ломает» представление о понятии «этаж». И в этом стоит убедиться, оказавшись внутри, наедине с так называемой «ячейкой» — именно так называются двухуровневые квартиры, теснящиеся в длинных коридорах из потрескавшихся стен.
Жильцов в доме Наркомфина почти нет, большинство ячеек уже давно сданы под аренду. Многообразие творческих единиц здесь сложно переоценить — на каждой двери обязательно стоит отметка, за которой скрывается новая волна креативности и миллионы идей. Здесь есть все, чтобы творить на самой высокой волне, но для этого придется приложить немало усилий. Многолетняя история здания читается в каждом сантиметре, и шансы на то, что можно обойтись «без рук», крайне малы.
| Илья Жарков, тату мастер Heavenly Beauty Tattoo «Помещение для студии мы искали еще с зимы. Но ничего не находили, потому что все было либо слишком дорогое, либо какие-нибудь лофты модные. Хотелось что-то подешевле, и в этот момент случайно попался дом Наркомфина. Приехали сюда в мае, посмотрели и сразу поняли, что помещение полностью нам подходит — это был самый оптимальный вариант и по цене, и по планировке. Нас моментально затянуло сюда. |
Место нашли случайно. Я до этого про него даже не слышал. Но богемные люди о нем конечно знают. Здесь же Носик жил, а ещё было кафе с самым лучшим фалафелем в столице, называлось Holynoot. Теперь и мы об этом месте знаем, лишь бы только не выгнали. Место хорошее, историческое — центр, просматривается садовое кольцо и от метро недалеко. Надеюсь, оно станет новым оплотом для авангардной татуировки.
| Когда нам скинули фотографии ячейки, я начал гуглить и смотреть, как все это выглядит. На фото дом Наркомфина довольно ветхий, но целый. Когда мы приехали и увидели здание, все эти куски, которые отваливаются от дома, мы были удивлены. Если из подъезда выйти и посмотреть на торец, там вообще сломанный слив и вокруг него вымыло всю стену. Ощущение, что все вывалится. Но пока все в порядке, все ходят и фотографируют. |
В июне начали делать ремонт, но не закончили его до сих пор. Но мы уже работаем, просто нужно ещё там цветы пересадить, столешницу доделать, в общем есть ещё над чем работать. Чтобы в итоге было все красиво.
«Реставрировали» помещение практически с нуля, из-за этого я месяц не работал. Почти все делали сами, нужен был постоянный контроль, чтобы итог получился такой, как нужно. Стены красили своими силами, потому что только так мы можем быть уверены, что нас все устроит. Даже винтажный паркет работники испортили. Случались и казусы — на окнах очень жёсткие пролёты, здесь на нас даже стекла падали.»
«Реставрировали» помещение практически с нуля, из-за этого я месяц не работал. Почти все делали сами, нужен был постоянный контроль, чтобы итог получился такой, как нужно. Стены красили своими силами, потому что только так мы можем быть уверены, что нас все устроит. Даже винтажный паркет работники испортили. Случались и казусы — на окнах очень жёсткие пролёты, здесь на нас даже стекла падали.»
Хорошо стало, потому что помещение необычное. Все новое, интересное, есть перспективы. Нужно только довести студию до совершенства.
Примечательно, сама идея дома Наркомфина не предполагает, что это место, в котором можно находиться всю жизнь. Где бы ты ни оказался — в темном, почти бесконечном коридоре или в уютной ячейке, обставленной в духе берлинской студии, ты понимаешь, что это место максимум для двоих, но в котором можно жить с комфортом и непрерывно творить.
Однако, разговоры о критическом состоянии дома не утихают до сих пор. План реконструкции согласован, но работы, запланированные изначально на весну 2017 года, не начались до сих пор. Имена звучат громкие — проектом реставрации руководит Алексей Гинзбург, внук архитектора Моисея Гинзбурга.
Однако, разговоры о критическом состоянии дома не утихают до сих пор. План реконструкции согласован, но работы, запланированные изначально на весну 2017 года, не начались до сих пор. Имена звучат громкие — проектом реставрации руководит Алексей Гинзбург, внук архитектора Моисея Гинзбурга.
| О реновации «Когда мы нашли помещение, обсуждали аренду и прочие детали, я нашёл статью о том, что уже в марте должна была начаться реновация. Естественно, даже жильцы этого дома стали переживать, что их всех отсюда выгонят. Но наступил май, а реновация так и не началась. Недавно нам сказали, что скоро будут менять окна, поэтому, судя по всему, бояться нечего. Но точной информации дать не может никто. С одной стороны, у нас заключён договор, с другой - это же памятник культурного наследия, так что никто ни от чего не застрахован. В любом случае мы уже рады работать здесь.» |
О «татуировке небесной красоты»
«В дом Наркомфина постоянно водят различные экскурсии, платные. Поэтому свободный доступ в здание всех желающих слегка ограничен: охранники на входе придумывают разные пароли, для разных квартир. Так что, если ты направляешься к нам в студию, нужно говорить «иду в татуировку небесной красоты» — короче, веселье начинается прямо на входе!»
Открытие Heavenly Beauty Tattoo в доме Наркомфина - вполне примечательная случайность. Удивительно, как архитекторы Моисей Гинзбург и Игнатий Милинис предвосхитили концепцию тату студии, сконцентрированной на постоянных экспериментах за пределами любого стиля, безумной эклектике и полным диссонансом визуального.
Представить более подходящую для расширения поля экспериментов локацию крайне сложно. Каждый угол ячейки, любая деталь интерьера, простирающаяся с первого на второй этаж, создают ощущение комфорта и гармонии. Они становятся эпицентром новых идей, в который ты не просто остаешься наедине с тату мастером и создаешь что-то уникальное, ты становишься частью истории, книгой из архивов советских времен, написанной уже давно, но актуальной по сей день.
Работа в студии Heavenly Beauty Tattoo идет уже полным ходом, но только узкий круг почитателей творчества мастеров знает о новом месте. До открытия остаются считанные дни, а планов уже много. И это вполне разумно, ведь попытка вывести тату культуру на новый уровень еще никогда не выгдядела настолько авангардно.
Представить более подходящую для расширения поля экспериментов локацию крайне сложно. Каждый угол ячейки, любая деталь интерьера, простирающаяся с первого на второй этаж, создают ощущение комфорта и гармонии. Они становятся эпицентром новых идей, в который ты не просто остаешься наедине с тату мастером и создаешь что-то уникальное, ты становишься частью истории, книгой из архивов советских времен, написанной уже давно, но актуальной по сей день.
Работа в студии Heavenly Beauty Tattoo идет уже полным ходом, но только узкий круг почитателей творчества мастеров знает о новом месте. До открытия остаются считанные дни, а планов уже много. И это вполне разумно, ведь попытка вывести тату культуру на новый уровень еще никогда не выгдядела настолько авангардно.
Об открытии Heavenly Beauty Tattoo
«Работаем уже несколько месяцев, но официального открытия пока не было. Хотим сперва довести студию до совершенства, в своем понимании.»
О команде
«Работаем мы вчетвером. Кроме меня и моей жены Ани здесь Роман Мельников, хотя он и постоянно на гастролях заграницей. Он наш друг и единомышленник, поэтому работать с ним всегда хорошо. И вообще нам повезло, что Роман решил стать частью Heavenly Beauty Tattoo, так как он весьма свободолюбивый артист. Еще в нашей команде Наташа Липская, она работала в разных студиях Москвы, учится в Строгановке. У нее свой авторский тату-почерк, который абсолютно подходит нашей студии по духу.
Больше людей скорее всего и не возьмём, потому что для нашего помещения четверо — это уже потолок. Когда у нас все одновременно работают, мы занимаем не только второй, но и первый этаж. Но вчетвером мы ни разу не находились здесь, и я понимаю, что это будет слишком. Мы привыкли работать по очереди, так удобнее, просто отмечаем в календаре сеансы, стараемся все упорядочить. Мы привыкли, что у нас здесь сидят люди, то есть первый этаж — это больше гостиная, а второй — место для работы.»
О концепции и перспективах
«Наши планы — оставаться локальной некоммерческой студией. Цели открывать франшизу в других городах нет, потому что заниматься этим будет некому. У меня на контроль всего этого времени точно не будет. К тому же, как правило, ничего хорошего из подобных идей не выходит. А здесь мы можем контролировать вообще все: кого приглашать, каким будет контент.
Мы позиционируем себя, как последний оплот экспериментальной татуировки, свободной от каких-либо стилистических ограничений и модных тенденций. И коль скоро уж мы свободная некоммерческая студия, то и приглашаем мы только близких по духу людей.
На данный момент я не могу ездить в Европу из-за проблем с паспортом, но я не испытываю никаких душевных терзаний из-за этого, мне нравится в Москве, здесь на 100% комфортно. Также хотелось бы приглашать больше иностранных артистов, и сделать для этого достойную площадку.»
Мы позиционируем себя, как последний оплот экспериментальной татуировки, свободной от каких-либо стилистических ограничений и модных тенденций. И коль скоро уж мы свободная некоммерческая студия, то и приглашаем мы только близких по духу людей.
На данный момент я не могу ездить в Европу из-за проблем с паспортом, но я не испытываю никаких душевных терзаний из-за этого, мне нравится в Москве, здесь на 100% комфортно. Также хотелось бы приглашать больше иностранных артистов, и сделать для этого достойную площадку.»
Без сомнения, Heavenly Beauty Tattoo меняют представление о том, как может выглядеть пространство, за стенами которого творится тату культура. Что примечательно, связь между главным замыслом дома Наркомфина и открытием студии, напрашивается сама собой. Эпоха авангарда — один из самых важных вкладов России в мировую художественную культуру, именно тогда, под властью экспериментов, никто не следовал моде. Тогда моду задавали сами. Принцип размещения ячеек, расположения коридоров и лестниц, каждая деталь в доме Наркомфина должна была стать отправной точкой, с которой по замыслу архитекторов начинается перестройка уклада советского человека. Это место, опередившее свое время.
В этой связи открытие Heavenly Beauty Tattoo именно в доме Наркомфина служит тем самым звеном, которое объединяет традиционное понимание идеи конструктивизма, постройки переходного типа и авангардной татуировки. Дом Наркомфина — это, пожалуй, главный эксперимент с формой социализации. Heavenly Beauty Tattoo, словно подстраиваясь под течение и задавая новую волну авангарда, довольно размеренно, но вполне успешно вписывается в сочинение на заданную тему.
Комфорта здесь не меньше, чем истории. Поэтому каждый, кто попадает в студию Heavenly Beauty Tattoo, получает шанс стать героем весьма необычного эксперимента — создания формы, в которую изначально уже вложена целая эпоха, не имеющая границ и не поддающаяся течению времени. Нет никаких сомнений в том, что это за тонкими стенами конструктивизма творится нечто новое. Вполне возможно, светлое будущее авангардной татуировки.
В этой связи открытие Heavenly Beauty Tattoo именно в доме Наркомфина служит тем самым звеном, которое объединяет традиционное понимание идеи конструктивизма, постройки переходного типа и авангардной татуировки. Дом Наркомфина — это, пожалуй, главный эксперимент с формой социализации. Heavenly Beauty Tattoo, словно подстраиваясь под течение и задавая новую волну авангарда, довольно размеренно, но вполне успешно вписывается в сочинение на заданную тему.
Комфорта здесь не меньше, чем истории. Поэтому каждый, кто попадает в студию Heavenly Beauty Tattoo, получает шанс стать героем весьма необычного эксперимента — создания формы, в которую изначально уже вложена целая эпоха, не имеющая границ и не поддающаяся течению времени. Нет никаких сомнений в том, что это за тонкими стенами конструктивизма творится нечто новое. Вполне возможно, светлое будущее авангардной татуировки.
Автор
Настя Каневская
Фото
Настя Каневская
Отдельная благодарность
Тату студии Heavenly Beauty Tattoo
